Памятники монастырского некрополя XV—XVIII веков

С древнейших времен на Руси существовал обычай — за стенами монастырей погребать не только лиц духовного звания, но и светскую знать, а также монастырских слуг, ремесленников и даже крестьян.

Со времен основания Троице-Сергиева монастыря на его территории образовалось огромное древнее кладбище.

В XIV веке на территории монастыря был похоронен ученик Сергия Радонежского переписчик книг Исаакий Молчальник, умерший в 1388 году. В XV веке здесь были погребены знаменитые писатели древности Епифаний Премудрый — автор жития Сергия Радонежского и Стефана Пермского, Пахомий Логофет, родом серб, и иеродиакон Зосима, оставивший описание своих путешествий на Восток в книге под названием «Ксенос».

За право быть похороненными на территории монастыря делались богатые вклады деньгами, вотчинами, ценным имуществом и т. п. Состоятельных людей хоронили у главных соборов и церквей, монастырских ремесленников и крестьян — в юго-восточном углу монастыря, на менее почетном месте. Таким образом, и здесь сказывалось социальное неравенство феодального общества. Все вклады обстоятельно записывались в монастырские документы, а при захоронениях на могилы умерших обычно клали белокаменные надгробные плиты, украшенные орнаментом и надписями.

Прошедшие века не пощадили и эти памятники старины. Со временем большинство надгробий оказалось скрытым под наросшим слоем земли, а некоторые из них были сдвинуты с места захоронения, разбиты на части и использовались иногда как строительный материал при постройке или ремонте зданий.

Во время реставрационных и земляных работ, проводимых на территории монастыря в 1930 и 1960 годах, удалось найти большое количество надгробий или их фрагментов, которые дают возможность частично восстановить историю древнего монастырского некрополя.

В настоящее время обнаруженные в земле надгробные плиты находятся в экспозиции музея, размещенной в нижнем этаже Больничных палат XVII века.

Памятники монастырского некрополя — это прежде всего исторические свидетели прошлого. Они дают возможность доподлинно установить круг лиц, похороненных в Троице-Сергиевом монастыре. Среди них много знатных бояр и дворян. Это потомки князей Суздальских, Шуйских, Горбатых-Шуйских, Голицыных, Холмских и других, среди которых много государственных и исторических деятелей XV—XVI веков. Так, в суровые годы опричнины здесь погребали опальных бояр Оболенских и Кашиных-Оболенских, а также самих опричников. В монастыре похоронили и знаменитого воеводу Ивана Грозного окольничего Василия Федоровича Воронцова, убитого под Венденом во время Ливонской войны в 1578 году. Он прославился как человек чести, верный своему воинскому долгу. После смерти военачальника преданные ему пушкари, не желая сдаться неприятелю, повесились на своих пушках.

На родовое кладбище Шейных в монастырь был привезен для погребения в 1642 году и героический защитник Смоленска князь Михаил Борисович Шеин, которого хоронили его сын и внук за вклад деньгами и родовой иконы в драгоценном окладе, привезенной на его гробу.

Во время борьбы с польско-литовскими интервентами в монастыре похоронили руководителей первого народного ополчения Прокопия Петровича Ляпунова и Ивана Стефановича Ржевского. Их положили в одну гробницу около юго-западного угла Успенского собора за вклад сына Ляпунова — Владимира.

Надписи на надгробных плитах иногда сообщают сведения о лицах, не известных по другим историческим документам. Чаще всего ими оказываются женщины, принадлежавшие к знатным родам.

Большую ценность представляют надписи, упоминающие имена погребенных в монастыре людей простого звания: ремесленников, мастеров, слуг и монастырских крестьян.

Но надгробные плиты являются не только памятниками истории. Сохранившийся на них орнамент свидетельствует о развитых традициях искусной художественной резьбы по белому камню. В монастыре, где постоянно велось каменное строительство, были свои мастера-белокаменщики, специализировавшиеся на изготовлении и украшении надгробных плит.

К сожалению, многие из надгробий сохранились до нашего времени во фрагментах, и трудно судить об их художественном значении в целом. Но те плиты, на которых орнамент сохранился полностью, являются замечательными образцами художественной резьбы по белому камню. Обычно плиты украшались сложным геометрическим орнаментом, который с течением времени существенно изменялся. На более древних плитах (до середины XVI века) он состоит из трехгранной насечки, образующей резной узор, на более поздних напоминает форму жгута.

Подлинным украшением некоторых плит являются и погребальные надписи, высеченные на камне простым письмом полууставом или несложной вязью. Вместе с орнаментом такие надписи составляют единое художественное целое.

Самые древние надгробия, найденные на территории Троице-Сергиева монастыря, относятся к концу XV века. Это белокаменная плита 1494 года Юрия Романовича Алексеева и плита 1484—1495 годов новгородского архиепископа Сергия. Обе плиты являются единственными находками XV века в Подмосковье. Плита архиепископа Сергия украшена сложным геометрическим орнаментом, образующим красивую композицию, состоящую из двух розеток, заполненных треугольничками, тяг и окаймляющих лицевую сторону плиты полос из таких же небольших треугольничков. Надпись на плите выполнена древним полууставом, плохо увязанным с орнаментом. «Писец», выполнявший эту надпись, не был профессионалом. Таким образом, надпись и орнамент выполнены разными мастерами и в разное время.

Погребенный в монастыре архиепископ Сергий — постриженик Троице-Сергиева монастыря. Он был первым новгородским архиепископом, поставленным из москвичей.

Большой редкостью являются надгробия первой четверти XVI века. В основном сохранились их фрагменты, и поэтому трудно судить о характере орнамента в целом. Но некоторые позволяют проследить его наиболее архаические черты.

К этому периоду относятся плиты, найденные над захоронением инока Сергия (в миру Симеона) — сына князя Бориса Васильевича Суздальского, князя Ивана Ивановича Холмского, тверского боярина Дамиана Афанасьевича Сакмышева, князя Ивана Михайловича Глинского и других.

Среди строительного материала была найдена надгробная плита 1561 года сына Василия Ивановича Шемячича по прозванию Севрюк. Орнамент на плите почти полностью утрачен, но частично сохранилась надпись, исполненная четкой, красивой вязью.

Великолепнейшим образцом резьбы по камню является целиком сохранившееся детское надгробие Исидора Воейкова 1580 года. Узор на лицевой стороне плиты приобрел здесь характер четко установившегося канона. Орнамент гармонично увязан с красиво расположенной надписью вязью. Похороненный в монастыре младенец является представителем рода Воейковых, которых с XV века погребали в Троице-Сергиевом монастыре.

По своему художественному оформлению близко этой плите надгробие 1572 года Евдокии Кутузовой — жены Андрея Михайловича Кутузова, предка выдающегося русского полководца Михаила Илларионовича Кутузова.

На плитах конца XVI века и в последующее столетие орнамент приобретает форму изящного жгута. Таким жгутом украшено надгробие дочери князя Ивана Федоровича Ростовского-Гвоздева княгини Анны Глинской (1596), Михаила Михайловича Нагого (1619), старца Иоакима Ларионова (первая половина XVII в.) и др.

Среди надгробий со жгутовым орнаментом выделяется своим непревзойденным мастерством огромная плита на могиле троицкого слуги Якова Петровича Дементьева. Она была исполнена по заказу его сына Неустроя монастырскими мастерами в 1636 году. Плита эта была найдена за пределами монастыря на сельском кладбище бывшего села Клементьева, вошедшего в состав современного города.

В совсем другом стиле украшено надгробие Парасковьи Ивановны Сукиной 1692 года. Пышный орнамент в виде листьев, завитков и бусин созвучен украшению зданий эпохи барокко. По-видимому, это в значительной степени было обусловлено тем, что плита предназначалась не на могилу умершей, а была вмурована в стену какого-то архитектурного сооружения.

Представителей рода Сукиных погребали в монастыре с XVI века за их большие и ценные вклады.

У северо-западного угла Успенского собора расположена низкая и скромная, ничем не примечательная каменная палатка с шатровой кровлей (1780) — это гробница царя Бориса Годунова и его семьи. Умерший в 1605 году Борис Годунов был похоронен в Архангельском соборе Крелдля, служившем усыпальницей царей. Но Лжедмитрий I, вскоре захвативший Москву, не признавая Бориса законным царем, приказал убрать его гроб из собора. Останки Годунова вместе с убитыми тогда же его женой и сыном были погребены в скромном Варсонофьевском монастыре в Москве, а через год по приказанию Василия Шуйского с должными почестями перенесены в Троицкий монастырь и захоронены в существовавшей тогда паперти Успенского собора. Позднее здесь же была похоронена и дочь Годунова, Ксения: умирая в далеком Суздальском монастыре, она завещала положить себя рядом с родителями (1622). Когда паперть собора разобрали, гробница оказалась снаружи, и над ней была поставлена существующая ныне палатка.

Усыпальница Годуновых и портал Успенского собора. 1780 год

В 1606 году их останки по приказу царя Василия Шуйского были с почетом перевезены с кладбища Варсонофьевского монастыря в Троице-Сергиев монастырь. В 1622 году здесь была погребена и Ксения, умершая монахиней в суздальском Покровском монастыре.

26 октября 1945 года известным антропологом М. М. Герасимовым гробница была вскрыта. Захоронения оказались потревоженными проникшими сюда грабителями. Черепа Годуновых не сохранились. Кроме костей плохой сохранности в гробнице оказались полуистлевшие одежды погребенных, которые были реставрированы и хранятся в музее.

Остатки древнего кладбища были обнаружены также на территории Пятницкого монастыря «на Подоле», историческая судьба которого была тесно связана с его ближайшим соседом — Троице-Сергиевым монастырем. Самое древнее надгробие, найденное здесь, датируется 1562 годом. Своими художественными достоинствами эта плита очень близка к памятникам из некрополя Троице-Сергиева монастыря этого же времени. Вполне вероятно, что надгробные плиты на могиле в Пятницком монастыре делались в одной и той же мастерской.

Среди случайных находок в окрестностях Загорска большой редкостью является белокаменный крест 1694 года. Этот крест был поставлен на могиле монастырских крестьян села Благовещенского, «убитых... у монастырского сена на пустоши в овсяниках».

Итак, каждое надгробие в музее дополняет уже имеющиеся сведения по истории Троице-Сергиева монастыря, являясь в то же время ценным памятником эпиграфики и художественной резьбы по камню.