Золотое и серебряное дело

Оправы произведений мелкой пластики уже дают известное представление об искусстве древнерусских мастеров-ювелиров. Это представление становится особенно ярким при знакомстве с многочисленными изделиями из золота и серебра, поражающими разнообразием форм и богатством декоративного убранства.

Иван Фомин. Потир. 1449 год. Вклад Василия II

Еще в глубокой древности русские мастера в совершенстве овладели различными приемами обработки и украшения драгоценных металлов, основанными на прекрасном знании их свойств и особенностей. Они знали изящную скань, тончайшую гравировку и чернь, искусную чеканку, нежные и красочные эмали.

Потир. 1597 год. Вклад Бориса Годунова

Монголо-татарские завоеватели причинили страшный ущерб развитию ювелирного ремесла, многие виды которого были надолго забыты. Лишь с XIV века началось их постепенное возрождение.

Цата. Деталь оклада на икону Андрея Рублева "Троица". Середина XVI века. Вклад Ивана Грозного

В экспозиции музея представлены редкие произведения XIV — начала XV века. Среди них наиболее раннее, относящееся к первой половине XIV века,— серебряный потир с чашей из горного хрусталя. Хорошо найденные пропорции делают это незатейливое по форме произведение очень выразительным. Его простоте соответствует и скромный декор: на поддоне выгравирована вьющаяся виноградная лоза с красивыми широкими листьями; гравировкой же наведены изображения деисуса на серебряной чаше, просвечивающие через хрусталь. Потир был вложен в Троицкий монастырь в XVI веке Дмитрием Ивановичем Годуновым. Ему же принадлежал и потир с чашей из красной яшмы конца XIV века.

Подсвечник. 1601 год. Вклад Бориса Годунова

Мастера золотого и серебряного дела, создавая разнообразные по назначению предметы, часто воспроизводили архитектурные формы. В 1405 году, возможно мастерами Троицкого монастыря, было выполнено серебряное золоченое кадило в форме одноглавого храма с позакомарным покрытием. Как сообщает гравированная надпись, оно делалось по замышлению игумена монастыря Никона. Форма кадила живо напоминает ранние московские памятники зодчества, и в частности белокаменный Троицкий собор монастыря. Мастер-серебряник в этом небольшом произведении прикладного искусства сумел передать суровую красоту древней архитектуры. Подобно резным рельефам, украшавшим стены храмов, стороны кадила декорируются накладными чеканными фигурами. По заказу же игумена Никона были выполнены потир и дискос. Им присущи простые, строгие формы, сдержанный, немногословный декор.

Представленные в экспозиции изделия художественного ремесла связаны в основном с предметами религиозного культа. Произведения светского характера, как правило, встречаются крайне редко. Большую ценность представляют хранящиеся в музее серебряные золоченые ковши XV века. Они свидетельствуют не только о мастерстве исполнения, но и о национальном своеобразии русской питьевой посуды. Их выразительные силуэты напоминают очертания ладьи, водоплавающих птиц. Мягкие, округлые формы ковшей повторяют формы народной деревянной утвари. Один из ковшей принадлежал новгородскому посаднику Григорию Кирилловичу Посахно.

В XV веке в Москве достигло большого развития сложное филигранное искусство — скань, с характером которого знакомят уникальные произведения. Очень ценно, что известны имена вкладчиков, время исполнения и, самое замечательное, имена их авторов.

Это в первую очередь золотой потир 1449 года, вложенный в Троицкий монастырь великим московским князем Василием II Темным. На нижнем ободке поддона авторская подпись: «А делал Иван Фомин». Потир красив по своим пропорциям: большая округлая чаша из красноватого с белыми прожилками мрамора хорошо согласована с формой и размером золотого поддона; по краю чаши — полоса изящного орнамента, выложенного тончайшими золотыми скаными нитями: свободно вьющийся стебель с мягкими спиральными завитками с обеих сторон. Искусно припаянный к гладкой поверхности золота,, так что ни в одном месте не видно ни малейших следов припоя, сканый ажурный узор кажется тонким золотым кружевом.

О расцвете сканого искусства в XV веке свидетельствует золотая оправа уже упоминавшейся резной ореховой иконы-складня 1456 года работы Амвросия. Последний являлся не только талантливым резчиком, но и превосходным ювелиром. Боковые створки золотого ковчега украшены сканью высокого рельефа. Круто загнутые завитки с мелкими отростками свободно разбросаны по всей поверхности в различных направлениях, подчеркивая необыкновенную живописность узора. В отличие от Ивана Фомина Амвросий вводит в орнамент наряду с крученой проволокой и гладкую плющеную, тем самым значительно обогащая его.

Чаша. 1631 год. Вклад Александра Булатникова

Работа Амвросия-ювелира чрезвычайно индивидуальна. Хотя он подписал лишь одно произведение, но почерк его легко узнается и на других. Обращает внимание серебряный позолоченный ковчег с гравированными изображениями апостолов Петра и Павла, выполненный по заказу игумена Вассиана Рыло. Сканый узор, украшающий широкие поля, восхищает какой-то особенной сочностью. Ветки с крупными завитками расположены очень свободно. Их характер, а также манера заполнения пространства между ними — ячейками из гладкой проволоки — говорят, что мастером ковчега мог быть Амвросий.

Скань получила в XV веке широкое распространение. Представленные в экспозиции произведения свидетельствуют и о высоком художественном уровне, и о большом техническом совершенстве, достигнутых мастерами-сканщиками.

Значительный интерес вызывают произведения XVI века — признанной поры расцвета русского золотого и серебряного дела. Его лучшие образцы представлены работами мастеров московской Оружейной палаты и Троицкого монастыря. Изделия этого времени радуют изяществом узоров, тонкостью и многообразием техники исполнения, гармонией цветовых .пятен.

Замечательны золотые венцы и цаты с подвесками, которыми царь Иван Грозный некогда украсил икону «Троица» письма Андрея Рублева. Их форма в виде лунниц с выпуклой поверхностью изысканна и проста, а декоративное убранство великолепно и благородно. Сочетание искуснейшей чеканки, тончайшей скани и зерни с нежными разноцветными эмалями и драгоценными камнями делает их необыкновенно нарядными.

Эмали XVI века заслуживают особого внимания. В украшении ими изделий русские мастера достигли больших успехов. Чаще всего эмали этого времени неразрывно связаны со сканью, сложные узоры которой служат обрамлением эмалевого орнамента. Удивительна цветовая гамма эмалей — очень гармоничная и легкая, построенная на сочетании белых и светлых оттенков голубых, синих, зеленых цветов. Замечательными образцами такого искусства являются экспонируемые в залах музея оклады икон,

Большое место в декоративном убранстве произведений из драгоценных металлов принадлежало чеканке. Ее мягкие блестящие рельефные узоры украшают оклады икон, книг, всевозможные предметы церковного и светского обихода. Выдающейся работой московских чеканщиков второй половины XVI века является золотой оклад иконы с изображением Сергия Радонежского, выполнявшийся по заказу царя Федора Ивановича. Икона служила крышкой серебряной чеканной раки, где хранились останки основателя монастыря. Густой чеканный орнамент из переплетающихся стеблей и трав сплошь покрывает фон и поля иконы, нимб и подвешенную цату. Узоры их отличаются большим разнообразием. Выполненные рельефом различной высоты, они создают богатую игру светотени. В декоре оклада немалую роль играют драгоценные камни и золотые дробницы с черневыми изображениями святых, равномерно расположенные по полям оклада и подчеркивающие строгую ритмичность чеканного узора. Как отмечает одна из летописей, царь Федор Иванович, «видев украшение пречудныя оныя раки, зело удивился». По завершению работ над ней четырнадцать мастеров его указом в 1585 г. были награждены отрезами дорогого сукна и тафты.

В экспозиции музея широко представлена серебряная церковная и светская утварь XVI века. Многие из этих произведений связаны с конкретными историческими лицами, о чем сообщают записи вкладных книг монастыря или выполненные вязью надписи на самих вещах, являвшиеся часто единственным украшением их. Таковы оригинальное кандило Ивана Грозного в форме серебряного шара с четырьмя шандалами в виде золотых змеек и с массивной кистью из нитей пряденого золота; шарообразные братины келаря Евстафия Головкина и дочери князя Владимира Андреевича Старицкого Марфы; огромная водосвятная кованая серебряная чаша Варсонофия Якимовича Галичанина; редкий ковш XVI века княгини Киликии Ушатой с интересной поэтичной надписью: «Ковш пити из него на здравие моля бога, хваля государя, поминая друга милово»; чарки Ивана Грозного и его сына Федора; маленькая чарка царского стремянного конюха Петра Никифоровича Никитина, на ручке которой чеканкой выполнено изображение Самсона, раздирающего пасть льву.

Все эти разнообразные по назначению предметы отличаются строгой лаконичностью и необычайной выразительностью форм, а также простотой и скромностью декора. Они радуют изяществом пропорций и заставляют любоваться гладкой поверхностью благородных металлов, прекрасные свойства которых русские мастера умело используют и выявляют.

В произведениях ювелирного искусства конца XVI — начала XVII века заметно усиливается стремление к пышности и особой роскоши. Среди выставленных предметов привлекают внимание вклады царя Бориса Годунова. Для них характерны не только подчеркнутое богатство декора, но и высокое совершенство как технического, так и художественного мастерства.

В 1597 году, еще будучи конюшим боярином царя Федора Ивановича, Борис Годунов подарил Троицкому монастырю золотой потир. Изяществу его формы как нельзя лучше отвечает виртуозно выполненный тончайший гравированный черненый растительный орнамент, украшающий поддон, стоян и низ чаши. Мастер великолепно увязал характер узора с местом его расположения на сосуде, тем самым еще больше подчеркнув стройные пропорции произведения. На потире искусной гравировкой и чернью наведены в круглых медальонах поясные изображения Спаса, богоматери, Иоанна Предтечи и символы евангелистов. Большую нарядность придают произведению разноцветные драгоценные камни в высоких оправах.

Панагия келаря Александра Булатникова. XVII век.

Искусство гравировки и черни очень характерно для конца XVI — начала XVII века. В эти годы оно достигает наивысшей зрелости. Черневые изображения замечательны своим глубоким бархатистым черным цветом и тонкой графичностью исполнения. Превосходные образцы их можно видеть на золотых тарелях, вложенных Борисом Годуновым одновременно с потиром, на многочисленных дробницах, украшающих произведения лицевого и орнаментального шитья.

Одной из лучших работ московских мастеров золотого и серебряного дела является оклад иконы «Троица», основные части которого были выполнены по заказу Бориса Годунова. Старый оклад Ивана Грозного был переложен на копию. Борис Годунов, видимо, повторил композицию оклада своего предшественника. Следуя старым традициям, он не закрыл живописных изображений на иконе, а украсил лишь поля, свободный фон-свет и венцы ангелов. Мастера, искусно сочетая здесь плотные чеканные рельефы с гладкими золотыми дробницами, где чернью наведены изображения святых, и массой крупных камней — зеленых изумрудов, красных рубинов, синих сапфиров, достигли небывалой пышности и богатства декора.

В последующие века оклад был дополнен. В 1626 году царь Михаил Федорович подвесил к иконе золотые цаты, сделанные по образцу грозненских, а в середине XVIII века по заказу монастыря московские чеканщики выполнили серебряную золоченую ризу, закрывшую живопись на иконе. Украшавшийся на протяжении трех столетий различными мастерами оклад тем не менее воспринимается в художественном отношении очень цельным произведением.

Красив и выразителен по силуэту большой серебряный подсвечник, поступивший как вклад в Троицкий монастырь от Бориса Годунова в 1601 году.

Его боковые шандалы в виде изогнутых стеблей с причудливыми цветами и листьями придают всему произведению необыкновенную легкость и изящество. Нарядность подсвечника подчеркнута деликатным применением позолоты, которая в сочетании с мягким мерцающим голубоватым серебром создает красивый декоративный эффект.

Богата и разнообразна коллекция произведений XVII века. Наметившееся в начале столетия стремление к пышности декора продолжает расти. Большинство изделий мастеров золотого и серебряного дела этого времени отличает любовь к полихромности и нарядной узорчатости. Ведущая роль в их декоративном убранстве отводится эмалям, чеканке и драгоценным камням.

Характернейшим произведением эпохи является митра князей Мстиславских, подаренная монастырю в 1626 году. Ее украшают превосходной работы золотые чеканные дробницы в обрамлении нарядного эмалевого орнамента, разнообразные золотые запоны с эмалями, напоминающие яркие цветы, крупные драгоценные камни в высоких оправах, образующие целые полосы, ажурные золотые пластины с трилистниками, расцвеченными мелкими изумрудами, рубинами и бриллиантами. Все детали декора обнизаны крупным жемчугом. Отлично скомпонованные, они производят впечатление необычайной красочности и царственной роскоши.

Общей нарядности и декоративности произведений прикладного искусства в XVII веке лучше всего отвечали получившие широкое развитие эмали. Русским мастерам были известны различные способы наложения их на золото и серебро. Эмали расцвечивают сканые узоры окладов икон, чеканные рельефные изображения святых и херувимов на золотых дробницах, украшающих жемчужную митру князя Репнина, многочисленные запоны, часто применявшиеся в декоре произведений.

Отличительной особенностью эмалей этого времени является их звучная, яркая цветовая гамма, краски которой спорят с блеском драгоценных камней.

Кадило. Серебро

Необычайно интересны работы сольвычегодских эмальеров, чье искусство получило название «усольских эмалей». Представленные в экспозиции две чарки свидетельствуют о неповторимом своеобразии мастерства северных умельцев. Декоративность их изделий основывается на сочетании ослепительно белого фона с яркой цветочной росписью в желтых, красных, синих, розовых и лиловых тонах.

Основным центром золотого и серебряного дела, откуда выходили лучшие произведения, являлись мастерские Оружейной палаты Московского Кремля. Златокузнецы и серебряники, работавшие в них, продолжали совершенствовать мастерство своих предшественников.

Тончайшую гравировку и чернь можно видеть на золотых крестах, один из которых, обнизанный крупным круглым жемчугом, вложен дочерью царя Михаила Федоровича — Ириной, а другой — с изображениями многофигурных композиций — родственниками думного дьяка Ивана Грамотина.

Редкой красотой отличается золотой крест, выполненный мастером Андреем Маловым. В его декоре сочетаются искусная чеканка, изящные золотые дробницы с черневыми изображениями, разноцветные драгоценные камни и жемчуг.

Русская церковная и светская утварь XVII века по-прежнему сохраняет спокойные, простые формы, всегда отвечающие прямому назначению предмета. Но по сравнению с предшествующим столетием декоративное убранство их богаче. Нередко вся поверхность изделий украшена густым чеканным или гравированным орнаментом. В этом отношении обращают на себя внимание большая братина с крышкой Корнилия Апраксина, серебряное кандило. Нарядный декор их тесно связан с формой, подчеркивая ее архитектонику.

Наряду с пышными, нарядно украшенными произведениями в XVII веке встречается много и таких, где мастера по-прежнему отдают предпочтение гладкой поверхности металла, сосредоточивая внимание на обработке формы и выявлении особенностей материала. Однако отдельные элементы декора их красноречиво свидетельствуют о духе времени. Пример тому— водосвятная чаша, вложенная келарем монастыря Александром Булатниковым. Ручки ее с мордами львов говорят о характерном для чеканки XVII века внимании к круглой пластике.

Суповая миска. XVIII в.

Большое распространение имеют в это время изделия из перламутра, оникса, яшмы. Декоративные качества их определяются уже самими материалами, природная красота которых звучит еще сильнее в сочетании с искусными серебряными и золотыми оправами.

В коллекции музея представлены интересные работы иностранных мастеров. Рядом с ними национальное своеобразие и самобытность русских произведений золотого и серебряного дела еще очевиднее.

Таким образом, собрание древнерусского искусства в Загорском музее необычайно богато и представлено всеми его видами. Среди хранящихся здесь произведений много уникальных, составляющих гордость русского искусства.