Серебряные изделия

Серебряных изделий начала XVIII века сохранилось сравнительно немного, так как страна была вынуждена экономить драгоценные металлы, да и Петр I особенно не поощрял изготовление предметов роскоши.

В экспозиции представлены потир, дискос и чарки' шаровидной формы, без поддона. Все эти изделия отличаются строгостью и четкостью форм, характерных для начала века. Дискос и потир украшены гравировкой, особенно популярной в золотом и серебряном деле в связи с развитием печатной гравюры на меди.

Братина. Первая треть XVIII века. Вклад Корнелия Апраксина

С изменением векового уклада и становлением нового образа жизни зажиточной части русского общества, с изменением костюма и оформления жилища появилось много новых предметов быта. В домах русской знати и высшего духовенства были в употреблении канделябры, самовары, люстры, чайники, кофейники, табакерки и т. д. Потребность в серебряных изделиях все увеличивалась. Шли в переплавку старые предметы, не отвечавшие новым вкусам, многое привозилось из-за границы, наконец, в стране были открыты свои новые мощные серебряные рудники и стало возможным изготовление монументальных изделий, иногда весом в несколько тонн.

Серебряная пороховница с цепью князя Дмитрия Пожарского. 1633 г.

В XVIII веке центр ювелирного дела переместился в новую столицу. Указом Петра I лучшие мастера «разных художеств» были переведены из Оружейной палаты в Петербург, где было организовано два цеха мастеров-ювелиров: русский и иностранный. Однако старинные центры продолжали свою деятельность, и в их изделиях наряду с новыми веяниями были сильны традиции более раннего времени.

В коллекции музея особенно много произведений московских мастеров. Таковы, например, оклад иконы Тихвинской богоматери и оклад Евангелия работы мастера Серебрянникова. Мы видим здесь излюбленный в XVII веке растительный орнамент со спиральным завитком, однако узор становится более насыщенным, густо заполняющим поверхность предмета, трудно читаемым, а изобразительные мотивы все более реальными. Оба вклада вызолочены. На углах Евангелия даны фигуры евангелистов, в исполнении которых чувствуется иная манера чеканки и иной характер изображения, нежели в центральной части оклада. Здесь нет подчеркнутой плоскостности, художник старался передать глубину пространства, объем фигур. Возможно, они были выполнены другим мастером на отдельных пластинах.

К середине XVIII века всевозрастающая роскошь быта русского дворянства и высшего духовенства требовала вещей, соответствующих богатому убранству интерьера, отличавшихся разнообразием форм и декоративной насыщенностью. Стиль барокко отвечал этим требованиям. Изготовлялись вещи большого размера, а формы их становились пышными и нередко громоздкими, с большим разнообразием украшений; широко применялась позолота, яркая расписная эмаль. Церковная утварь этого времени также стала пышной, богато декорированной.

Московским мастером Давидом Прифом по рисунку Каравакка была сооружена серебряная сень над ракой Сергия Радонежского, находящаяся и ныне в Троицком соборе. Для алтаря Троицкого собора по заказу митрополита Платона был изготовлен московским мастером Силуяновым большой серебряный семисвечник в виде лаврового дерева.

Евангелие 1757 года (вклад императрицы Елизаветы Петровны) изготовлено также московскими мастерами. Оклад обильно украшен чеканкой и яркой расписной эмалью. Изображения библейских и евангельских сцен на дробницах уже не имели ничего общего с принятыми в искусстве Древней Руси канонами. Все они выполнены по правилам новых живописных норм, а традиционной сцене «Троицы» художник сообщил даже несколько жанровый характер.

В стиле барокко сделана московским мастером П. Воробей суповая миска, которая использовалась в монастыре в качестве водосвятной чаши. Криволинейная поверхность миски покрыта чеканным орнаментом, состоящим из различных завитков и раковин несимметричной формы. Мастер прекрасно чувствовал пластику формы всего предмета в целом. Тулово миски, как бы разбухшее книзу, опирается на три широко расставленные ножки в виде звериных лап. Их упругий изгиб подчеркивает словно перетекающую массу всего изделия.

Одним из лучших произведений работы петербургских мастеров может служить блюдо 1768 года К. И. Элерса.

Для серебряных изделий этого времени характерны не только густая орнаментика, сложные узоры, состоящие из всевозможных плодов, цветов, раковин, завитков и т. д., но и фигурные изображения людей и животных. В центре блюда дана в духе народного лубка библейская сцена о Китае и Ионе, прекрасно увязанная пластически с формой и орнаментикой всего блюда. Пышные барочные завитки, выполненные в сочном рельефе, дают богатую светотеневую игру, столь ценимую в эту эпоху. Частичное золочение, дающее возможность почувствовать также и красоту цвета двух благородных металлов, еще более усиливает впечатление роскоши и нарядности.

Мастером К. И. Элерсом выполнен и кувшин, служивший рукомоем. Как и блюдо, он отличается пластической сложностью формы.

Большую популярность еще в XVII веке получили изделия из серебра в сочетании с редкими привозными материалами: кокосовым орехом, черепахой, страусовым яйцом, перламутровыми раковинами и т. д. В XVIII веке с расширением торговли таких изделий становится больше. Чаще всего это были кубки, которые служили предметами подношений, давались в качестве пожалований. С развитием в России фарфорового и стекольного производства и выпуском соответствующих изделий металлические кубки приобрели в основном декоративное значение.

В музее хранятся кубок из кокосового ореха и два потира из рога и черепахи. Кубок украшен резными, в медальонах, царскими изображениями. Вензеля, монограммы, гербы, медальоны с царскими портретами — мотив, наиболее часто встречавшийся в бытовой утвари, предназначенной для торжественных случаев. Так, на солонке, подаренной Екатериной II митрополиту Платону в честь его пятидесятилетия, помимо чеканного герба Русского государства можно видеть еще 40 гербов различных русских городов, выполненных в технике черни. Интересна витиеватая форма самой солонки, которая подчеркивает скорее декоративное назначение вещи, нежели утилитарное.

В качестве украшений ювелирных изделий чаще стали употребляться расписные эмали. Их яркие, сочные краски служили дополнением к роскошным тканям или блестящей поверхности металла. В собрании музея имеется много предметов, украшенных расписной эмалью.

В XVIII веке приобрели широкую популярность изделия из знаменитой великоустюжской эмали, имевшей в отличие от расписной совершенно иной арсенал выразительных средств. Обычно на медную основу предмета наносилась белая или глубокого синего цвета эмаль, сплошь закрывающая его поверхность. Поверх эмали накладывались миниатюрные плоские изображения из серебра. Экспонируемые блюдо и стопа синей эмали украшены растительным узором, а на белом фоне лохани и рукомоя можно видеть наряду с растительным узором и изящные жанровые сценки.

В ювелирном деле в XVIII—XIX веках заслуженным признанием пользовалась и старинная техника скани. Нередки были в это время сканые оклады икон, богослужебных книг, оправы крестов и т. д. Иконы-оклады с изображениями Дмитрия Ростовского и Зосимы и Савватия Соловецких выполнены в XVIII веке неизвестными мастерами в технике ажурной сквозной скани, фоном которой служила доска иконы. А оклад книги «Чиновник архиерейского служения» изготовлен из скани, образующей ажурный рельеф. В соответствии со вкусами времени скань также украшалась эмалью, яркими самоцветами или цветным стеклом.

Уникальным произведением является дарохранительница митрополита Платона, напоминающая ларец для хранения драгоценностей. Разнообразный и прихотливый узор дарохранительницы исполнен с большим мастерством и чувством меры. Почти весь ее объем покрыт ажурным сканым узором из серебра или серебра с позолотой. Неизвестный нам мастер-ювелир накладывал один узорный ряд скани на другой, открывая богатые декоративные возможности этой техники. Созданная таким образом мерцающая драгоценная поверхность иллюминирована цветными эмалями и стеклом. Рельефное изображение сцены «Тайная вечеря» на крышке завершило декоративное убранство ларца.

Мастера-серебряники XIX века продолжили традиции русских ювелиров в использовании этой прекрасной техники. Они нередко употребляли скань с зернью, а в качестве фона использовали блестящую поверхность металла, иногда фольгу. Превосходно выполнены в технике скани с зернью оправа резного деревянного креста, кадильница и оклад иконы «Богоматерь Смоленская».

Нередко в технике скани в сочетании с зернью выполнялись и кожухи, куда вставлялись чаши. Матовый сканый узор контрастировал с блестящей полированной поверхностью металлической чаши. Часто мастеров увлекали чисто технические возможности. С развитием машинного производства в ювелир ном деле они использовали механические приемы обработки металла, действие кислот, литье. Однако, несмотря на то, что технически ювелирное дело продолжало совершенствоваться, иногда наблюдалась потеря чувства меры в использовании всевозможных технических приемов обработки в украшении одного предмета. Так, во второй половине XIX века многие предметы культа обильно украшались стразами и эмалью, чеканкой, позолотой, сканью. Впечатление декоративной перенасыщенности предмета усиливалось их непропорциональной формой.